Забытые документы первых пятилеток: «Мы, дети детяслей имени Горелова в количестве 40 человек, подписываемся на заём второй пятилетки на сумму 60 рублей»
Разбирая архив одного из старейших предприятий Урала – Кыштымского медеэлектролитного завода я обнаружил в нём большой массив документов, относящихся к первым десятилетиям советской власти. Поскольку именно этот период нашей истории вызывает сейчас наиболее горячие споры, я, естественно, ими сразу заинтересовался. Захотелось сравнить то, что пишут в нынешних газетах и журналах, с тем, что было на самом деле.
Курсы секретарей парткомов и парторгов при Кыштымском РК ВКП(б). Октябрь 1936
«ОТОЗВАН ВЫПАРАТ ВКП(Б)»
Если до революции учёт кадров на электролитном заводе был максимально простым (в личных формулярах работников отражалось только продвижение по службе да получаемое в год содержание и ничего более), то вскоре после 1917 года всем желающим поступить на завод стали устраивать форменные политические допросы. От них требовалось не только написать заявление с просьбой принять на работу, а ещё и ответить на 40 с лишним далеко не производственных вопросов.
Вот выдержки из типовой анкеты.
«I. Ваше сословное происхождение:
1) крестьян.,
2) мещан.,
3) дух. зван.,
4) купец,
5) потомств. гражд.,
6) двор., или 7) ____.
(То же самое следовало сообщить об отце или опекуне. – Авт.)
II. Ваше занятие до Февральской революции:
1) рабоч.,
2) ремесл.,
3) земледел.,
4) служ.,
5) св. проф. (врач, адвокат и др.),
6) торг. Или 7) ____.
(То же самое – об отце или опекуне. – Авт.)
IV. Имущественное положение до Октябрьской революции:
1) жил службой,
2) владел, был совлад. фабр., зав., трансп.-пром. предпр., мастерск.,
3) владел домом: а) с целью получения дохода, б) для личного пользования.
(То же самое – о жене и родителях. – Авт.)
V. Имущественное положение теперь:
1) живу искл. службой,
2) владею: а) для личного пользования, б) с целью получения дохода,
3) состою пайщиком в _____.
(То же самое – о жене и родителях. – Авт.)
VI. Партийность:
1) бесп.,
2) член РКП(б),
3) кандидат в чл. РКП(б),
4) член РКСМ,
5) член партии с «….» ___19___ г., выбыл вследствие_______.
VII. Состоял ли в прочих партиях?
1) не состоял,
2) состоял: а) в РСДРП (меньш.):
б) бунд., в) соц.-рев. (лев., прав.,), г) анарх., или ___с «___»,__19__, выбыл вследствие___.
VIII. Репрессии за политическую деятельность:
1) не подвергался,
2) подвергался, с____ по___ находился в тюрьме,
3) ссылке,
4) каторге,
5) эмиграции.
IХ. Служил ли в старой армии?
1) не служил,
2) служил с ___по__, всего ___лет в последнем чине, звании____, должности____рода оружия___.
Х. Служил ли в белой армии и иностранных армиях?
1) служил в ___ с ___ по __, всего лет __, в последнем чине, звании __. В военных действиях не участвовал, участвовал».
Люди, конечно, прекрасно понимали, для чего это, и потому в автобиографиях старательно подчёркивали следующие подробности своей жизни: «Имею пять братьев и две сестры, все члены РКП(б) и члены профсоюза с __ года», «Профсоюзных взысканий не имею», «Выполнял поручения партийной организации», «Во всех мероприятиях, проводимых партией, участвую», «Диприссированных сродственников (орфография подлинная. – Ред.) нет».
При выдвижении работников на руководящие должности политический момент стал одним из решающих. Если до революции, чтобы продвинуться по службе, от поступившего на завод парня требовались прежде всего старательность, смекалка и расторопность, то с установлением советской власти на первое место вышли членство в партии, комсомоле и профсоюзе. Вот биография одного из таких выдвиженцев. Привожу текст с сохранением синтаксиса и орфографии оригинала: «Я, И-ов В.А, 1909 г. рождения образование 2 класса начальной школы член ВКП(б) с 1931 г. член профсоюза с 1926 г. начало трудовой деятельности с 1925 г. на Кыштымском медеэлектролитном заводе сначала работал слесарем проработав до 1927 года был призван в ряды РКК. Прослужив 2 года вернулся в Кыштым. По решению бюро РК ВКП(б) был направлен работать на Кыштымский мехзавод. Работал слесарем бригадиром парторгом секретарём комитета ВЛКСМ секретарем партбюро завода, зам. нач кузнечного цеха мехзавода проработав 3–4 месяца был отозван выпарат ВКП(б) и работал инструктором проработав до 1 июня, был направлен решением бюро РК ВКП(б) на Кыштымский огнеупорный завод начальником военизированной охраны и секретарем партийной организации потом направлен на Кыштымский медеэлектролитный завод».
И вот такой грамотей сделал настолько успешную карьеру, что работал даже «выпарате» ВКП(б).
Великорусский оркестр Кыштымского завода. 1913
ИЗ ГЕГЕМОНОВ В ЛЕТУНЫ
Революция и Гражданская война были для экономики Кыштыма настолько разрушительными, что организовать работу предприятий на былом уровне не удавалось даже 10 с лишним лет спустя. Прогнав прежних хозяев, люди не хотели подчиняться и новым. Среди рабочих царила анархия и полное отсутствие дисциплины. В поисках более выгодных условий они тысячами кочевали с одного предприятия на другое и сводили на нет попытки руководства создать хорошо обученные, стабильные коллективы. Текучесть кадров была ужасающая. В заводском архиве не сохранилось данных за 1920-е годы, но даже цифры 1937 года производят весьма сильное впечатление: принято на завод 489 человек, уволено – 411. И это при общей численности персонала порядка тысячи работников.
Партийные органы признали текучесть кадров настолько серьёзной опасностью, что создали для борьбы с ней чрезвычайную областную комиссию. 11 сентября 1930 года комиссия опубликовала разработанные ею мероприятия:
«Установить, что рабочих и служащих, самовольно покинувших предприятие или уволенных за нарушения трудовой дисциплины, во-первых, в двухнедельный срок выселять из заводских квартир и не давать им права на получение других, во-вторых, лишать их пособий по безработице и льготного проезда по железной дороге, в-третьих, в течение двух месяцев не ставить на учёт в бирже труда и не предоставлять новую работу». На случай же если человек захочет найти работу самостоятельно, без помощи биржи (например, по объявлению в газете), дано было указание сосредоточить приём и увольнение исключительно в органах труда. А газетам давать объявления о потребности в тех или иных специалистах запретили.
Как видим, и с гегемоном революции довольно скоро церемониться перестали. Просто представителей гегемона в таких случаях начали именовать не высокими словами, а «летунами», «дезорганизаторами» и «прогульщиками». «Не принимать на работу прогульщиков!», «Дезорганизаторов производства сурово судить!», «Выгнать вон летуна!» – под такими заголовками помещались тогда материалы в двухдневной кыштымской газете «Социалистический штурм». Она была органом райкома ВКП(б), Кыштымского поселкового совета и райпрофсовета.
«Прогульщики и дезорганизаторы должны быть не только выгнаны с работы, но и посажены на скамью подсудимых. Тем более что многие из них, как, например, сын бывшего зажиточного арендатора Бычков Г.М. всегда выступают против мероприятий партии и правительства» – так писала газета.
И эти слова не расходились с делом:
«Распоряжение по заводу № 477 от 23 августа 1931 года. За срыв работы на генераторах в третьей смене коновозчика Быкова В.А. снять со всех видов довольствия».
«Распоряжение по заводу № 48 от 25 февраля 1932 года. В целях более решительной борьбы с прогульщиками осуществить следующее: 1. Зарплату прогульщикам выдавать через чёрную кассу и в последнюю очередь. 2. В ведомостях напротив фамилий нарушителей становить «прогульщик».
«Распоряжение по заводу № 118 от 19 сентября 1930 года. Наблюдаются случаи, что с завода уходят люди, некоторое время назад поступившие к нам из деревни. Бросая работу у нас и переходя на другое предприятие, они вновь предъявляют удостоверение, выданное в селе, и заявляют, будто до того нигде не работали. В целях изжития вышеозначенного столу личного учёта при приёме на работу делать на удостоверении (обязательно на видном месте) отметку, что такой-то поступил на Н-Кыштымский завод тогда-то. Число, подпись, печать».
Несмотря на это, число прогулов и процент текучести практически не снижались. Почему? Чтобы ответить на этот вопрос, для начала возьмём в заводском архиве одну из самых древних папок – папку с формулярами работников завода начала ХХ века. Бумага в ней, конечно, пожелтела, многие листы изрядно пообтрепались, тем не менее чёткость записей, сделанных от руки и на машинке, удивительная. Вот, например, формуляр Василия Викторовича Веселкова, смотрим графу «Получаемое содержание за год». Во-первых, предусматривалось не только жалованье, но и квартирные, и компенсация расходов на содержание лошади.
А во-вторых, жалованье увеличивалось очень стремительно. Для начала Василию, поступившему на завод 11 марта 1904 года мальчиком при лаборатории (были тогда такие должности: мальчик при горном отделе, мальчик при лаборатории), установили жалованье
24 рубля. Но уже в январе, то есть через 9 месяцев, оно возросло до 120 рублей, в июне 1906 года – до 180, а в сентябре 1906-го Василия из мальчиков перевели в помощники лаборанта с окладом 240 рублей.
В июне 1912 года он стал лаборантом с жалованьем в 600 рублей. В последующие годы жалованье Веселкова в этой же должности возрастало так: сентябрь 1913-го – 720 рублей, январь 1914-го – 840 рублей, январь 1915-го – 900 рублей плюс 180 рублей ежемесячно «на квартиру, отопление, освещение», январь 1916-го – 1080 рублей плюс 240 рублей опять же на квартиру, отопление, освещение.
Квартирные, кроме лаборанта Веселкова, получал конторщик Тарасов (120 рублей), счетовод отдела продажи Тютюков (216 рублей), химик лаборатории Пантш Александр Францевич (300 рублей) и приёмщик мин Назаров (120 рублей). Это из 25 работников, формуляры которых сохранились.
Помимо квартирных, многие получали ещё и своеобразную компенсацию, связанную с повышением цен. В формулярах так и писали: «Прибавка на дороговизну цен по 44 рубля в месяц». Выделялось также по несколько сотен рублей на лошадь. В частности, лесничему – 432 рубля. Ещё две заслуживающие внимания записи: «Выдана премия за 1000 пудов полученного годного литья» и «Выдача квартирных прекращена, так как дана заводская квартира». С наступлением советской власти ни квартирных, ни надбавок в связи с дороговизной не стало.
Участники восстановления Нижне-Кыштымского электролитного завода. Юбилей 1922–1927
БОРЬБА ЗА ЧИСТОТУ РЯДОВ
Определяя главную политическую линию партии на вторую пятилетку (1933–1937), ЦК ВКП(б) высказался так: «Окончательная ликвидация капиталистических элементов и классов вообще, полное уничтожение причин, порождающих классовое различие и эксплуатацию <…> превращение всего трудящегося населения страны в сознательных и активных строителей бесклассового социалистического общества». Ещё более жёстко сформулировал эту мысль Сталин: «Задача состоит в том, чтобы вышибить бывших людей из наших же собственных предприятий и учреждений и окончательно обезвредить их». Как сообщалось в прессе, городское кыштымское собрание полностью поддержало установку товарища Сталина, и работа по чистке аппаратов предприятий и сельхозкомбинатов от классово чуждых элементов началась.
Плаксин – кулацкий подпевала. «Плаксин – кандидат партии, но 1 августа в своей бригаде протащил кулацкую идеологию. Приступил к молотьбе под лозунгом: «Сначала хлеб себе, а потом государству». До возки снопов им был допущен кулацкий сын Стрижев. За всё это партийная ячейка исключила Плаксина из своих рядов и передала дело в суд, который, надеемся, вынесет достойный приговор».
Классовое лицо Паисова. «Животноводство сельхозкомбината № 4 в упадочном состоянии. И всё потому, что зав. скотным двором Паисов практически эту работу разваливает. Крупный рогатый скот находится по колено в навозе. Классовое лицо Паисова пока не выявлено, но его проделки ярко говорят о том, что мы имеем дело с вылазкой врага».
Сыновья кулаков. «Двое призывников 1911 года рождения, которые являются сыновьями кулаков, решили путём предъявления фальшивых документов выдать себя за бедняков и пролезть на допризывную подготовку. Но на запрос стола о социальном происхождении данных людей сельсовет ответил, что они являются членами кулацкий семей и имеют с ними связь. После получения этих сведений Усков и Фёдоров освобождены от допризывной подготовки и сняты с работы».
Дезертирская душа. «Бюро райкома ВЛКСМ исключило из комсомола и вывело из своего состава секретаря комитета комсомола учкомбината Бортникова. Это исключение является серьёзным предупреждением каждому, кто свои личные интересы ставит выше интересов организации, кто предпочитает ускользнуть от участия в революционных боях. А Бортников поступил именно так, поскольку отказался ехать на строительство дома отдыха рабочей молодёжи на озере Акакуль. У него, знаете ли, мама осталась в Троицке одна. Бортников предал интересы партии и комсомола, поэтому бюро райкома ВЛКСМ просит от КК ВКП(б) исключить его и из партии. Нам не по пути с людьми, которые имеют дезертирскую душу».
Бортникова, конечно же, исключили, тем более что как раз в это время на страницах городской газеты появился лозунг: «По-большевистски проведём чистку партии». Чистили, надо отметить, весьма основательно. На начало кампании в кыштымской парторганизации было 642 члена и кандидата в члены ВКП(б), а к концу 1934 года осталось всего 389. Из партии исключили 148 человек, из кандидатов – 51. Плюс к этому 54 кандидата были переведены в сочувствующие.
Партбюро завода. 1930
ДЕНЬГИ НА ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЮ
«Чужаков и их пособников к ответу», «Ударить по саботажникам», «Сломить оппортунистическую недооценку соц. соревнования», «С большевистским подъёмом реализовать новый заём» – это заголовки газет. Как видим, в каждом из них мощный политический заряд. Политика бурлит даже там, где, по нашим нынешним представлениям, её присутствие совершенно неуместно. Ну какая, например, может быть связь с политикой и Коммунистическим союзом молодёжи у сберегательной кассы? Читаем: «Комсомольская организация электролитного завода – шеф своей сберегательной кассы, которая является ответственейшим участком финансовой работы. И тут комсомол отвечает за всё: и за деятельность сберкассы, и за отлив из неё вкладчиков. Сегодня отлив составляет 80%. Это значит, что комсомол не обеспечил руководства, не провёл массовой разъяснительной работы. Хотя помощь комсомола тут нужна как нигде. Каждый комсомолец должен стать ударником финансового фронта».
То есть связь нашли, поскольку комсомол – шеф сберкассы. И порождено это странное шефство (странное опять же по нашим нынешним представлениям) важнейшим делом – сбором денег для индустриального строительства. Надо признать, что строительство в те годы велось огромное. Только на Урале в поразительно короткие сроки введены в строй такие гиганты, как Уралмаш, Магнитогорский металлургический, Челябинский электрометаллургический и Березниковский химический комбинаты, Красноуральский медеплавильный, Уфалейский никелевый и Челябинский тракторный заводы. Семь предприятий, которые составляли основу экономики страны несколько десятилетий. Также были запущены Краматорский, Ижорский и Днепропетровский машиностроительные, Горьковский и Московский автомобильные, Сталинградский, Харьковский и Путиловский тракторные, Московский, Горьковский и Воронежский авиационные заводы. А ещё были комбайновый завод в Запорожье, вагоностроительный в Нижнем Тагиле, паровозостроительный в Луганске, заводы по производству крупных турбин для электростанций в Ленинграде и Харькове. Да всего и не перечислить. Страна, действительно, представляла собой гигантскую строительную площадку. Тогда за пятилетку строилось больше, чем сейчас за 20 лет. Но где на всё это брать деньги? Первый и основной путь – заставить население как можно больше работать и как можно меньше за эту работу платить. Второй (дополнительный) – забрать у людей даже то, что им уже выплачено.
Что касается первого варианта, то с его реализацией особых проблем не возникало. Просто не платили и всё. А для осуществления второго было придумано сразу несколько способов. Среди них и различные лотереи (например, Осоавиахима), и страхование, и привлечение вкладчиков в сберкассы, и организация государственного займа. Всё вместе это называлось мобилизацией средств. Наибольший приток денег давал государственный заём (в 1933 году – 3 млрд 200 млн, в 1934 – 3 млрд 500 млн рублей). Ему, соответственно, и уделялось наибольшее внимание. Вот одна из статей на эту тему. «Советские займы сыграли большую роль в деле разрешения задач первой пятилетки. Они явились одним из крупнейших источников финансирования индустриализации страны. В частности, в строительство единственного на Урале и 4-го в Советском Союзе графито-корундового комбината вложено 3 млн 398 тыс. рублей. О таких вложениях при царизме не смели и мечтать. И они стали возможными исключительно благодаря рабочим займам».
На словах займы были делом сугубо добровольным: хочешь – покупаешь облигации займа, не хочешь – не покупаешь, однако в реальности всё было иначе, поскольку из Москвы во все области и районы приходили строгие разнарядки. В частности, Уралу было дано задание собрать 166 млн, а Кыштыму – 817 тыс. рублей. А коли задание – сразу включился в работу жёсткий партийный пресс. И попробуй не подпишись. Коммунистов и руководителей, как правило, заставляли выкладывать на индустриализацию по месячному заработку. Электролитному заводу за плохую мобилизацию средств вручено позорное рогожное знамя. «Может ли он от этого позора избавиться? Конечно, может. Да и должен. Ведь по займу дела идут неплохо: план 100 тыс. рублей, внесено 97 819 рублей, страхованием жизни охвачены рабочие всех цехов и страховые взносы платятся аккуратно. Единственное, что отстали со сберделом: вместо прилива имеется отлив. Но тут своё слово должен сказать комсомол».
Временами кампания по мобилизации средств раскручивалась с таким напором, что её авторам начинало изменять чувство меры, и предпринимаемые ими ходы вместо ответной волны горячего энтузиазма, скорее всего, вызывали иронические улыбки. Что, кроме недоумения, можно испытать после прочтения, например, следующей заметки? «Мы, дети детяслей имени Горелова в количестве 40 человек, подписываемся на заём второй пятилетки на сумму 60 рублей. И вызываем последовать нашему примеру детей детяслей электролитного и механического заводов».
Выдача первых паспортов. Чановой цех
ОТДАТЬ ПОД СУД
Начиная с середины 1920-х годов завод постоянно увеличивал объём выпускаемой продукции. Если в 1926 году вайербарсов (слитков очищенной меди) было сдано 8509 тонн, то в 1935 году – 15 146 тонн. Рост почти вдвое. Столь же резким был рывок и в выпуске рафинированной меди. В 1922 году её выдали всего 3500 тонн, а в 1937-м – уже 22 000 тонн. Рост почти втрое. Причём в основном он был достигнут за счёт повышения производительности труда. Но стране, в связи с начавшейся электрификацией, меди требовалось всё больше и больше. Чтобы получить её, конечно же, закладывались новые предприятия по выплавке и электролизу меди.
Но пока строились новые, вся нагрузка легла на старые, в том числе Кыштымские и Карабашские заводы. Из них выжимали максимум возможного. Как это делалось? Прежде всего путём разогрева рабочего энтузиазма, развития социалистического соревнования и стахановского движения. На то, чтобы придать стахановскому движению массовый характер, были брошены мощнейшие пропагандистские силы. И эти силы ради выполнения поставленной перед ними задачи чего только не придумывали. Например, на электролитном заводе к делу умножения рядов стахановцев решили подключить жён ИТР (инженерно-технических работников). Каким образом? Их пригласили на завод, угостили чаем, а затем директор завода Курчавый произнёс перед ними такую речь. «Я получил телеграмму от товарища Орджоникидзе, что с 15 по 25 февраля завод должен провести стахановскую декаду. Для этого, прежде всего, нужно, чтобы ваши мужья были стахановцами, и жёны ИТР должны интересоваться, как завод будет готовиться к стахановской декаде. Придите к нам в цеха, посмотрите, всё ли тут в порядке, и, если увидите недостатки, помогите их ликвидировать».
«И жёны ИТР, – говорится в отчёте с этого собрания, – по-деловому откликнулись на это. «Мы с удовольствием окажем помощь заводу, добьёмся того, чтобы наши мужья были стахановцами», – заявили они. Тов. Галицкая: «Нам, жёнам ИТР, краснеть приходится, когда наши мужья не стахановцы. У моего мужа в цехе мало стахановцев, придётся с ним крепко поговорить». У всех выступавших, – говорится далее в отчёте, – сквозило одно желание – добиться ещё лучшей работы завода. Здесь же, на совещании, было организовано13 бригад, и жёны ИТР послали письмо наркому тяжёлой промышленности С. Орджоникидзе.
Спортивный кружок. 1934
«Дорогой товарищ Орджоникидзе! Мы, жёны ИТР Нижне-Кыштымского завода, проработав вашу телеграмму, берём на себя следующие обязательства: обследовать цеха и бытовые учреждения нашего завода и навести в них порядок и культуру; внести культуру и уют в квартиры стахановцев; поднять культурный уровень стахановцев и их жён через беседы, читки, занятия. …Да здравствует наш дорогой, великий руководитель и вождь пролетариата всего мира тов. Сталин! Да здравствует наш железный нарком тов. Орджоникидзе!»
Наверное, жёны ИТР не были такими наивно-глупенькими, какими они здесь нарисованы. И наверное, оставшись наедине с мужьями, они вели разговоры не о развитии стахановского движения. Но введённое в стране идеологическое давление было настолько жёстким, что не поддержать какое-то политическое мероприятие было опасно. Поэтому завод разом участвовал едва ли не в десятке всякого рода соревнований. Он соревновался и за достойную встречу годовщины Великого Октября, и за достойную встречу 20-летия комсомола, и за право подписать рапорт великому Сталину, и за переходящее Красное знамя наркомата и т.д.
Впрочем, тут действовал не только страх, но и стимул. Потому что, одержав победу в каком-то соревновании, можно было получить хороший пряник. Из газеты «За цветные металлы» (так в связи с провозглашением 1936 года годом развития цветной металлургии стала называться газета «Социалистический штурм»): «Стахановцу электролитного завода Савинову дана квартира с варшавской кроватью. В квартире также хорошие столы, стулья и другая мебель. Стахановцу Мелентьеву квартира отремонтирована, а балконщик Пыхов получил 2 тысячи рублей ссуды. На эти деньги он купил себе дом». «На электролитном в 20 домах стахановцев поставлены репродукторы. Теперь они слушают радио.
А 32 стахановца с 1 по 27 ноября за счёт завода находились в Доме отдыха ИТР».
А вот отчёт о мерах, которые были приняты администрацией и профсоюзом после обследования быта стахановцев и ударников: «Савинову – обили двери, Трифонову – сшили костюм, Устинову – отделали квартиру, Кудряшову – сколотили крыльцо, Соболеву – переложили печь, Мыларщикову – отремонтировали сени и ворота, Маренкову – сделали комод, Ахмину – остеклили рамы, Морозову – оштукатурили дом».
Ну а для тех, кто не хотел добровольно включаться в стахановские декады, было припасено нечто другое. «Приказ № 336, сентябрь 1940 года: 3 сентября рабочий К-ин опоздал на работу на 35 мин. За прогул отдать К-на под суд». Из других приказов за 1940 год: «Работница лесопилки М-на в течение полутора часов ходила без дела. Отдать М-ну под суд»; «Работница цеха огнеупоров Д-ва отказалась выполнить распоряжение мастера. Отдать Д-ву под суд».
Почему так жёстко? За 35 минут опоздания – под суд. А потому что началась борьба за наведение на производстве строгой рабочей дисциплины. Первым шагом на этом пути стал приказ народного комиссара тяжёлой промышленности № 16 от 13 января 1939 года. Он имел название «Об упорядочении дела ведения табелей на производстве» и обязывал всех директоров установить на заводах строгую номерную систему учёта явки на работу. То есть переступил порог проходной – тут же повесь на табельную доску свой номерок (бирку). Потому что сразу после заводского гудка начинался подсчёт опоздавших. Если человек прошёл через табельную через 20 минут после контрольного времени, его заносили в ведомость опоздавших, если через 21 минуту и более – к работе не допускали вообще. Следовательно, прогул и отдача под суд. Ветераны завода до конца жизни помнили, как они боялись вовремя не повесить на доску эту сделанную из белой жести бирку.
Но под суд люди попадали не только за опоздания. Многие получили немалые сроки за выпуск недоброкачественной продукции. Согласно указу Президиума Верховного Совета СССР брак приравнивался к преступлению против государства, расценивался как вредительство и карался тюремным заключением на срок от 5 до 8 лет. Далее знаменитым указом Президиума ВС СССР от 26 июня 1940 года была введена уголовная ответственность за нарушения трудовой дисциплины. Только за сентябрь 1940 года под суд было отдано 37 человек. И боже избавь руководителя скрыть какое-либо из этих преступлений!
Указы верховной власти хорошо дополнил приказ наркома цветной металлургии «О пересмотре норм выработки и расценок на предприятиях медеплавильной и меднорудной промышленности». В среднем по медной промышленности нормы выработки повышались на 12%, но Кыштымскому электролитному установили планку – 20%. При этом расценки понижались на 8,3%. То есть разом и нормы повысили, и расценки понизили. Чтобы избежать вызванных такими нововведениями волнений, на заводе провели массовые совещания и собрания (в них участвовало 1102 человека), и, если верить протоколу, рабочие единодушно одобрили уменьшение своего заработка.
Рабфак. 1936–1937
И действительно, за 1939 год производительность труда на заводе поднялась на 22%, а выпуск продукции – на 15,4%. В 1940 году сдано рафинированной меди 23 985 тонн. Это вдвое больше, чем в 1927-м, и на 37% больше, чем в 1935 году. То есть завод работал, и работал очень хорошо, он давал стране продукции на многие миллионы рублей. Но как при этом работали на заводе?
«Приказ № 27 от 10 февраля 1935 года. Ввиду того, что ЧГРЭС ограничивает нас в электроснабжении, приказываю: запретить оставлять свет в закрытых на ночь помещениях и пользоваться лампочками более чем по 25 и 40 ватт».
«Приказ № 33 от 29 января 1939 года. Ввиду напряжённого положения с топливом отключить паровое отопление в бондарной мастерской, душе медеплавильного цеха, строгальном отделении и бытовых помещениях шламового цеха. В конторке медеплавильного цеха убрать две батареи».
«Приказ № 470 от 13 ноября 1939 года. За последние 2 месяца сильно возросли разъезды на легковых лошадях. В отдельные дни для разъездов используются 15 повозок. При ограниченности конного поголовья это резко отражается на подвозке стройматериалов, дров и других грузов. Приказываю:
В целях более рационального использования легковых лошадей начальнику транспортного цеха Ершову закрепить их за следующими отделами: 1. Гл. Бухгалтерия – 1 лошадь. 2. Техснаб – 1 лошадь. 3. ФЗК – 1 лошадь. 4. Дирекция завода – 1 лошадь. 5. Резервная – 1 лошадь».
Вот такие детали нашей истории. С одной стороны, разорение деревни и бессовестные займы, с другой – мощное движение по пути индустриализации, развития науки и образования; с одной стороны – жестокость, с другой – быстрое наведение порядка на производстве; с одной стороны – произвол, откровенный административный и идеологический диктат, с другой – строгая государственная дисциплина.
Фото из архива автора
