Андрей Макаревич пояснил нам свои слова из последнего интервью — говоря о том, что надо запретить ор на телевидении, музыкант заявил, что «80% населения Земли — идиоты». Макаревич сказал «МК», что это цитата великого писателя Эдгара По, и что в идиотов людей превращают целенаправленно.
фото: Наталия Губернаторова
— Андрей, из всего твоего замечательного интервью, в котором есть масса важных, умных содержательных вещей, вытащена одна фраза о 80 процентах идиотов на Земле, которая сегодня мусолится всем медиапространством, подтверждая лишь что?
— А вот мысль, которую ты сам как бы не закончил, я тоже сегодня уже повторил раз сто.
— Ну, повтори в сто первый. Пожалуйста. Всем же интересно углубиться в эту тему…
— Понимаешь, какая штука: зачем искать нового возмутителя общественного порядка, когда уже есть один?
— Типа ты?
— Да. Это же очень удобно. Потому что достаточно заметный, не надо уже раскручивать. Ведь подтекст этих с позволения сказать «цитирований» именно таков: мол, ну, вот опять, что от него еще ждать, что с него взять… Если бы я не сказал этой фразы, то они бы выдрали оттуда какую-нибудь следующую. Там, если покопаться, можно найти. Им даже не важно про что, им важно пошуметь, полязгать зубами и повозмущаться. Никто еще не написал, что Макаревич назвал россиян идиотами, нет?
— Нет, еще не написали…
— А пора уже, пора…
— Но это было в прошлый раз, когда ты их назвал «злобными дебилами» на контрасте с народонаселением Америки, в которой тогда гастролировал…
— И складывается впечатление, что им это особо нравится, понимаешь?
— Но теперь все идиоты, на всей Земле, да?
— К сожалению, да. Но это же не моя мысль, я цитирую великого писателя Эдгара По, который дословно сказал: «Большинство никогда не бывает право, потому что 80 процентов населения Земли идиоты». Давайте полемизировать с ним.
— Единственное, что ты призываешь запретить – «орать на телевидении, потому что это калечит психику людей». Думаешь, если вдруг действительно запретят, то соотношение «идиотов» и «дебилов» изменится?
— Понимаешь, те-то как раз, кто это все организует и режиссирует, совсем не идиоты. Они выполняют четко поставленную перед собой задачу. Я абсолютно уверен, что если в какой-то момент они решат, или им скажут, или просто моргнут глазом, что больше истерик не надо, то истерик не будет. Это же все спектакль.
Зачем они на протяжении пяти лет нагнетают эту истерию, я в принципе понимаю. И мне кажется, что это очень опасная история. В том числе и потому, что сознание людей, которых превращают в тех самых идиотов, значительное инертнее, чем тумблер в эфирной студии, который можно переключить одним движением пальца.
— Но, ты как не относящийся к этим пресловутым 80 процентам, предполагал же, когда цитировал, что возникнет реакция, или нет?
— Знаешь, в этот момент я об этом не думаю. Если все на свете предполагать, то лучше вообще сидеть дома и не совершать телодвижений.
— Давняя твоя песня «Не все еще пропало, пока горит свеча» все-таки вселяет хоть какой-то оптимизм, что действительно не все еще пропало?
— Ну эта песня касается меня лично, моих близких друзей, которых я уважаю. За все человечество я отвечать не собираюсь.
— Может, возбудившиеся прочитают твое интервью повнимательнее еще раз и поймут, что бурю-то развели в стакане воды?
— А никто и читать-то не будет, вот в чем дело. Во-первых длинное, а потом читать разучились. Зачем?