ТАРАСОВ Станислав
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков сообщил, что Владимир Путин договорился по телефону с премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху о скорой встрече, в ходе которой «они обсудят актуальные вопросы двусторонних отношений, а также обменяются мнениями по поводу различных международных и региональных вопросов».
Как считает ВВС, «Путин и Нетаньяху довольно часто встречаются, и регулярность этих встреч подчеркивает важность этой примечательной пары политиков в мировой ближневосточной дипломатии». Поэтому каждая такая встреча привязывается к обсуждению и возможному принятию совместного решения по какой-либо конкретной проблеме на Ближнем Востоке.
В силу известных исторических причин Израиль чуть ли не психологическом уровне хорошо чувствует Россию, понимает восприятие Москвой проблем региона. Он спокойно отнесся, например, к появлению российских ВКС в Сирии. В свою очередь, Москва хорошо понимает и стратегические озабоченности Тель-Авива, особенно в связи с сирийским кризисом, хотя не все их разделяет.
Известно, что «стратегические сомнения» Израиля связаны с альянсом Россия — Турция — Иран на сирийском направлении. Но, отмечает ВВС, «именно русские, которым израильтяне верят, могли бы представлять стратегические интересы и самого Израиля в регионе». На предыдущих встречах Путина и Нетаньяху, как сообщали израильские СМИ, их премьер «стремился донести до главы России, что после победы в Сирии над ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) проиранские силы должны быть отодвинуты от границы с Израилем».
Израильские эксперты уверены в том, что Тегеран стремится установить наземный коридор с «Хезболлой» в Ливане, достичь Средиземного моря и израильских границ. Те же эксперты анализируют позиции участников альянса Россия — Турция — Иран в разных вариациях уравнения: если на одной стороне находятся русские и турки, а на другой — иранцы, то это одно, если все вместе, то это — другое. В первом случае к альянсу негласно может присоединиться Израиль. Во втором — такой сценарий исключается.
В первом случае смысл игры может сводиться в использовании скрытого недовольства Анкары (и не только ее) усилением влияния Тегерана в регионе, поиску инструментов для успеха в истории, географии и демографии, если иметь в виду курдскую проблему, а не только силу оружия. В несколько упрощенном виде для Израиля желательно, чтобы в треугольнике Россия — Турция — Иран «прямой угол» находился либо в Москве, либо треугольник должен развалиться.
В июле 2016 года — по некоторым данным — Россия способствовала тому, чтобы в Турции провалилась попытка государственного переворота, после чего Анкара стала выступать с резкими антиамериканскими заявлениями, особенно в отношении поддержки США сирийских курдов. Турция опасается вооруженных групп любых курдов, поскольку те могут создать автономную зону, что спровоцирует националистические настроения среди миллионов турецких курдов. Число случаев, когда интересы Анкары и Вашингтона расходятся, стало заметно увеличиваться.
В конце 2017 — начале 2018 года уже в Иране началось протестное движение, которое по масштабности сравнивают с теми, что были в стране в 2009 году. После заявлений президента США Дональда Трампа о поддержке массовых протестов в Иране высказался и Нетаньяху: «Этот режим (имеется в виду Тегеран — С.Т.) отчаянно пытается посеять ненависть между нами. Но у них не получится. И когда этот режим падет, а однажды он падет, иранцы и израильтяне вновь будут отличными друзьями». Он также пожелал «иранскому народу успехов в их благородной борьбе за свободу».
Таким образом, Анкара и Тегеран как участники «треугольника» одинаково квалифицируются Западом как «диктаторские режимы». Это первое. Второе. Если бы в июле 2016 года в Турции определенным силам удалось отстранить от власти президента Реджепа Тайипа Эрдогана, то политика Анкары в отношении Дамаска и в выстраивании альянса с Москвой могла стать совершенно иной, не пророссийской. Потенциально этого можно ожидать от Тегерана, если там к власти пробьются «новые силы», и тоже не пророссийского направления.
Но ситуация складывалась и складывается таким образом, что Москва объективно заинтересована в сохранении политической стабильности в Турции и в Иране. На наш взгляд, об этом будет идти речь на встрече президента России с премьер-министром Израиля. Скорее всего, российское руководство будет стремиться к тому, чтобы успокоить «стратегические опасения» Израиля. Но так, чтобы не разваливать альянс с Анкарой и Тегераном и продолжать совместно с ними действовать на сирийской арене.
Изменит ли Израиль свое видение и оценку ситуации и дальнейшего хода событий на Ближнем Востоке, ведь у него в запасе антииранская коалиция с «умеренными» арабскими странами? Сказать сложно. Очевидно, что внешние и внутренние участники ближневосточной геополитической мистерии приближаются к какому-то промежуточному финишу. Если ситуация не будет решена в скором времени, можно будет ожидать драматических событий, которые коснутся стран не только Ближнего Востока. Будем ждать.
Источник