Накануне 9 мая обычно рассказывают о великих победах и горьких поражениях, просчетах политиков и разведки, публикуют секретные официальные документы и снова рассуждают о том, что могло бы изменить ход истории. И порой забывают помянуть самых обычных людей, оказавшихся в центре событий. Это не активисты, не политики, от решения которых многое зависело. Это самые обычные люди. Но у них есть своя история маленькой борьбы. Ruposters рассказывает об Августе Ландмессере — человеке со знаменитой фотографии, который не поднял руку, чтобы поприветствовать Гитлера в 1936 году.
Умереть за идеалы
Июнь 1936 года, Гамбург. На верфи Blohm und Voss праздничные мероприятия: на воду спускают гордость судостроительного дела – парусное судно «Хорст Вессель». На спуске присутствует сам Адольф Гитлер, речь читает Рудольф Гесс, тысячи рабочих приветствуют своего лидера. Корабль назван в честь Хорста Весселя — немецкого поэта, известного не столько своими стихотворениями, сколько резонансной смертью.
Остов судна «Хорст Вессель», подготовка к спуску
В 1930 году к Весселю в квартиру ворвались активисты коммунистической партии и ранили его в голову. Ранение не было серьезным, приехавший врач мог бы на месте оказать медицинскую помощь, но Вессель отказался от нее, потому что врач был евреем. Прошло слишком много времени, прежде чем его довезли до клиники во Фридрихсхайне, — Вессель скончался через месяц от заражения крови.
Смерть поэта и видного члена НСДАП была быстро политизирована министерством пропаганды: о нем сняли фильм, его именем назвали улочки, станции метро, школы и парки, Вессель стал ассоциироваться с нацистом-героем, готовым умереть за свои идеалы.
Хорст Вессель
Однако в Германии был как минимум один человек, который не считал Весселя героем. Он не был известен, не был активистом или политиком. Его борьба с нацистским режимом шла от сердца, в сердце же и оставалась. Этого человека зовут Август Ландмессер. На этом фото он единственный, кто не вскидывает руку в нацистском приветствии. Напротив, пока на воду спускают «Хорста Весселя», Август пренебрежительно усмехается, противопоставляя себя политической вакханалии, творящейся вокруг него.
Что вынудило его устроить маленький бунт? Почему он выдал себя? Можно не поддерживать режим, но поднять руку и не навлечь на себя гнев окружающих было вопросом безопасности. Но для Ландмессера поднять руку означало предать собственную любовь.
Борьба за счастье
Август родился в 1910 году в Морреге, близ Гамбурга, он был единственным ребенком в семье.
«Несмотря на все несчастья, приключившиеся с твоим отцом, он был порядочным человеком. Сметливый, но немного избалованный собственной матерью, он с легкостью справлялся с учебой в школе. Я бы описал его как того самого деревенского парня, который мог бы перепрыгнуть самого себя, будь у него больше возможностей в том месте, где он родился», — вспоминает родственник Рудольф Ландмессер в письме к своей племяннице.
Семья Ландмессеров: родители Август Франц и Вильгельмина Магдалена
В районном полицейском участке о роде Ландмессеров сохранились данные как о чистокровных немцах. Любой член из этой семьи мог бы сделать блестящую карьеру при нацистском правительстве. Вместе со своими родственниками Август становится членом НСДАП в 1931 году в надежде получить достойную работу.
Через четыре года он вышел из партии, потому что влюбился. Сердцу не прикажешь, избранницей Ландмессера стала представительница врагов немецких нацистов – девушка с еврейскими корнями Ирма Эклер. Он обручился с ней в том же 1935 году, брак был законно зарегистрирован гамбургским ЗАГСом. А через месяц после свадьбы, в сентябре 1935-го, принимается «Закон о защите немецкой крови и немецкой чести», предусматривавший исключение евреев из социальной и политической жизни государства.
Единственная фотография с помолвки
Несмотря на то что в законе фактически прописаны четкие правила, кого считать, а кого не считать евреем, а также то, что закон не касался браков, заключенных до его принятия, новообразованной семье Ландмессеров не суждено было избежать гонений.
Родителями Ирмы были еврейка Фредерика Софи Эклер и чистокровный ариец Эрнст Грауманн. Они не были членами еврейской общины, более того, они исповедали протестантизм. Кроме Ирмы, у них было еще две дочери, Герта и Лили, но несмотря на то что их браки были тоже «смешанными», им удалось прожить благополучную жизнь в Третьем Рейхе.
1915 год, Ирма сидит в правом углу на бордюре, Лили — над ней, Герта — самая старшая и высокая девочка в заднем ряду.
Любовь против закона
Ландмессерам повезло меньше. Так как по закону о расе наказанию подвергался только мужчина, в 1937 году Август принимает решение бежать в Данию. Ирма на тот момент уже родила девочку Ингрид и ожидала второго ребенка. Их план был плохо продуман: предполагалось, что Ландмессер поедет первым и приготовит все для своей семьи в Дании, но его схватили на границе.
Сохранилось письмо, которое он написал, сидя в тюрьме:
«Я прошу отозвать наказание, по которому я был заключен третьего августа 1937 года. Моя жена ждет второго ребенка, и перед тем, как это случится, я не хотел бы оставлять ее одну с двумя детьми. Прошу принять во внимание, что я не сделал ничего дурного, а преступление было совершено по незнанию и в состоянии психического расстройства. Я готов расплатиться за все, что я сделал, как только на свет появится второй ребенок».
Письмо это он посылал не только в местный суд. Он пробовал достучаться до судебных инстанций в Берлине, но ему отказали. Через три дня после этого письма родилась вторая дочь — Ирена. Отца продержали в тюрьме до мая 1938 года. На суде Август пытался доказать, что не знал о еврейской крови собственной жены, а также напирал на то, что ее отец был чистокровным арийцем.
Этого было недостаточно для оправдания, но по какой-то причине Ландмессера отпустили, запретив встречаться с собственной женой. Однако Август нарушил постановление суда. В сети можно найти фото счастливой семьи июня 1938 года, которое было сделано сразу после выхода Ландмессера из тюрьмы. Они запечатлены на нем в полном составе.
Буквально через месяц Августа снова арестовали, а через три дня — и его жену. Об Августе в местной газете даже вышла статья под заголовком «Ариец нарушает закон о чистоте расы»:
«Арестованный Август Ландмессер не смог вынести факта, что он больше не увидит собственных детей. Судья дал ему шанс как чистокровному арийцу, настоящему немецкому мужчине, но Август не оправдал доверия. Несмотря на смягчающие обстоятельства, в этой ситуации долгое тюремное заключение было единственным выходом. Обвинение просило три с половиной года заключения. Ему дали два с половиной. Суд не смог остаться беспристрастным из-за сострадания к детям обвиняемого».
Семью разделили. Август остался в тюрьме под Эмсландом в Западной Германии, а Ирма оказалась в руках Гестапо, и до мая 1939 о ней ничего не было известно. Родственники полагали, что она находилась сначала в лагере близ Лихтенбурга — в настоящей средневековой крепости, переделанной под нужды Гестапо. Потом она оказалась в женском концлагере «Равенсбрюк», в 1942 году она и 14 тысяч других узников были убиты в лагере под Дессау.
Концлагерь «Лихтенбург»
Дети оказались на попечении сиротского дома, бабушке удалось забрать их только в 1941 году. В 1953 бабушка умерла, а детей забрала другая семья.
Ландмессер был освобожден в 1941 году и работал до 1944 в транспортном предприятии «Пюст». В 1943 году на работе он познакомился с украинкой Соней Пастушенко. Тогда же ему удалось в последний раз встретиться с семьей и представить им свою новую пассию, которая тоже была гонима ослабевающим, но все таким же жестоким нацистским режимом.
Через год Ландмессер был призван в батальон 999 штрафбата и пропал без вести во время военных действий в Хорватии. Районный суд Ростока признал его погибшим в 1949 году.
Предположительно, последняя фотография Августа Ландмессера
Через 42 года после этого (в 1991) Ирена, младшая дочь Августа, увидела в газете снимок и узнала в человеке, гордо скрестившем руки на груди, своего отца. Ее потрясла экспрессия снимка и газетной заметки. Она решила по крупицам воссоздать историю своей семьи, оказавшейся разлученной из-за пропаганды, на их глазах превращавшейся в закон. Так появилась автобиографическая книга «Семья, разделенная законом о чистоте нации», рассказывающая о маленькой борьбе маленького человека с большой машиной.