Москва осудила насилие в Мьянме. Владимир Путин выразил беспокойство из-за ситуации на саммите БРИКС в Китае, а российские мусульмане
— в самом центре столицы. А затем многотысячный митинг против геноцида мусульман в провинции Аракан прошел еще и в Грозном. Так многие узнали, что в Мьянме с новой силой разгорелся старый конфликт. 25 августа боевики движения «Араканская армия солидарности рохинджа» совершили на западе Мьянмы нападение на несколько десятков опорных пунктов полиции. За неделю число жертв столкновений превысило 400 человек. В чем суть конфликта и почему он вызывал такую острую реакцию в России, объясняет Петр Дергачев.
25 августа на севере штата Ракхайн “Армия спасения рохинджа Аракана” атаковала сразу 30 полицейских постов и военную базу. В результате этих нападений погибли 10 полицейских, 1 солдат и сотрудник миграционной службы. Нападавшие же недосчитались около 80 боевиков.
Дело не ограничилось стычками между военными и террористами. За оружие взялись обычные крестьяне. Причем с обеих сторон. Нападения 25 августа стали сигналом к нападению рохинджа (этническое меньшинство в штате Ракхайн — прим.) на немусульман в окрестностях города Маундо. В первые же дни волнений беженцами стали около 10 тысяч индуистов и буддистов, проживавших в северном Ракхайне.
Армия Мьянмы жестко ответила на вылазку террористов. К сожалению, жертвами силовиков стали не только экстремисты, но и мирные жители. Десятки тысяч представителей народности рохинджа бежали в соседний Бангладеш. Дома рохинджа сжигались добровольцами, выступавшими на стороне правительственных войск.
Мировое сообщество резко осудило как нападения на мьянманских полицейских, так и перегибы армии страны в борьбе с террористами. Однако мировые и особенно западные СМИ сосредоточились только на проблеме нарушений прав рохинджа. Оно и неудивительно. Много лет Запад противостоял правительству Мьянмы, которое возглавляли военные. Предлогами для них были подавление демократических свобод, разгон т.н. “шафрановой революции” и притеснение по религиозному принципу. Не сказать, чтобы хунта была святой, но и Запад руководствовался отнюдь не принципами гуманизма.
Встреча лидера оппозиции Мьянмы Аун Сан Су Чжи c госсекретарем США Хиллари Клинтон в 2012 году
Но с 2016 года страной правят бывшие оппозиционеры Тхин Чжо и лауреат нобелевской премии мира Аун Сан Су Чжи. Последняя активно поддерживалась Западом во времена правления генералов. И теперь, когда необходимость в давлении на Мьянму отпала, хвост начал вилять собакой. От старого подхода к освещению проблемы прав рохинджа в Ракхайне уже невозможно отказаться. А проблемы у рохинджа действительно существуют. Они не признаются ни гражданами Мьянмы, ни Бангладеш. Они вынуждены жить в лагерях для беженцев и не имеют доступа к образованию и медицинской помощи. Рохинджа в Ракхайне в значительной степени зависят от международной помощи. Но эта помощь ограничивается поставками продовольствия и крокодильими слезами в прессе.
И да, периодически возникают конфликты между рохинджа и остальными мьянманцами, от которых страдают обе стороны. Чаще причинами столкновений становятся бытовые и криминальные конфликты. Так было, например, в 2012 году, когда беспорядки начались после группового изнасилования представительницы одной народности представителями другой. Тогда СМИ умолчали о причинах обострения и продолжили лить воду на мельницу интересов Запада.
Лидер группировки “Армия спасения рохинджа Аракана” АтауЛлах Абу Аммар Джунуни (сидит) в окружении боевиков
Помогает ли однобокое освещение мьянманских конфликтов? Помогает. Только не их жертвам, а тем, кто пытается перехватить контроль над местным населением. В случае с рохинджа это “Армия спасения рохинджа Аракана”. Она была создана в октябре 2016 года. В том же месяце они атаковали погранпосты Мьянмы и убили 9 пограничников. Тогда, опасаясь мести со стороны армии страны, в Бангладеш бежали 90 тысяч рохинджа. Изначально боевики группировки готовились в тренировочных лагерях в Афганистане на деньги саудовских спонсоров и под руководством пакистанских инструкторов. Судя по всему, обучили их неплохо.
У террористов есть целый арсенал методов. И далеко не всегда они связаны с ведением боевых действий. Один из них — разделение на “своих” и “чужих”. Суть данного метода заключается в том, чтобы навязать людям представление о существовании непреодолимых границ между группами. Так осуществляется первоначальная вербовка. Сторонник этих взглядов уверен, что есть “мы”, а есть “они”, и между “нами” и “ими” огромная пропасть. “Они” никогда нас не поймут и всегда будут против “нас”.
И в случае Мьянмы мировые СМИ однозначно занимают сторону террористов, которые делят мир на “рохинджа” и “буддистов”. Вслед за СМИ позицию боевиков принимают истеричные активисты, близорукие религиозные и политические деятели. Здесь стоит упомянуть стихийный митинг у посольства Мьянмы, состоявшийся в воскресенье, 3 сентября, в Москве.
Несанкционированный митинг у посольства Мьянмы
То, что мусульмане России сопереживают рохинджа, не новость. В рунете уже который год появляются сообщения о “зверствах буддистов в Бирме”. Они, как правило, сопровождаются фотографиями истерзанных тел. Правда, далеко не всегда эти фотографии сделаны в Мьянме, а изображенные жертвы — рохинджа. И если раньше такие публикации можно было найти только на сайтах террористов, действующих в России, то в последнее время пропаганда перешагнула границы маргинальных сайтов и появляется уже на обычных ресурсах. В итоге пропагандистской психоз вылился в стихийный митинг у ворот посольства. И это яркий пример того, как происходит радикализация даже не участников, а свидетелей конфликта. Только поддержку получают уже не те самые рохинджа, а террористы, которые прикрываются мирными жителями. Поэтому, прежде чем поддержать кого-либо в любом политическом или военном конфликте, стоит крепко задуматься, а действительно ли вы собираетесь встать на защиту угнетенных, а не стать пешкой в руках злодеев?