Наш спецкор Дарья Асламова выясняет, в чем причины произошедших в Германии беспорядков с участием мигрантов
В теплом кафе мой собеседник небрежно скидывает элегантный плащ, мокрый от дождя, и чудесную темно-зеленую шляпу из дорогого фетра с витым шнуром. «Настоящая баварская?» — с восторгом спрашиваю я. «Да, только без пера, — весело говорит он. — Лучшая шляпа на свете». Передо мной пожилой подтянутый человек с прекрасными рыцарственными манерами, о которых в Германии уже не имеют понятия. Я привыкла к тому, что здесь никто не целует ручки, не снимает с дамы пальто
, не помогает ей выйти из машины. Теперь я просто греюсь в лучах галантности моего нового знакомого. Ханс Вебер, политический эксперт и активист. Себя он называет просто «патриотом».
«В Германии есть поговорка: никогда не будите русского медведя и немецкого Михеля. Пока наш Михель еще спит, — говорит господин Вебер. — Русский медведь просыпается в том случае, если что-то угрожает матушке России. Первый американский солдат, который поставит ногу на российскую землю, не выживет. Никто не выживет. Как только русские видят угрозу, они инстинктивно объединяются и готовы на любые жертвы. С этим никто никогда ничего не мог поделать. Мне нравится русская история про атамана, которому крымский хан послал красотку-персиянку, а он ее в Волгу бросил. Как его звали?» «Стенька Разин, — смеюсь я. — Все было не совсем так, но в реку бросил. Это уж точно».
«ВАШ МЕДВЕДЬ — ВПОЛНЕ ЛОГИЧНЫЙ МЕДВЕДЬ»
«Вот видите. Ваш медведь — вполне логичный медведь. А вот немецкий Михель — простой крестьянский парень, и он полезен для любого, кто умеет хорошо промывать мозги. Если его правильно построить, он пойдет завоевывать Европу или маршировать в Россию себе на погибель.
Пока не пришли беженцы, немцы послушно смотрели телевизор, по которому идет стопроцентная американская пропаганда, и никто даже представить не мог, что в мире существуют другие слова и другие идеи. У нас с 1960-х годов в медиа существует строгая селекция журналистов. Ни один умный человек с независимым мнением просто не имеет шанса получить работу».
«Это правда! — вспыхиваю я. — Когда разговариваешь с немецкими журналистами, просто поражаешься их идиотизму. Это сплошные клише! «В России нет свободы слова, и каждый, кто ругает Путина, сидит в тюрьме». «Русские изнасиловали Украину и провели референдум в Крыму под дулами автоматов». «Америка — самая демократическая страна на свете, и поэтому она справедливо бомбит не демократичные режимы в Югославии, Афганистане, Ираке, Ливии и Сирии». «Косово — это отдельный случай торжества демократии. Его нельзя сравнивать с Крымом». «Русские сбили малайзийский самолет». Просишь привести доказательства, тебе отвечают: «Это все знают!» или «Это общеизвестный факт». Страшно не любят разговоры по существу. Сразу начинают биться в истерике и кричать: «Это русская пропаганда!»
«Но такие люди полезны для власти, — продолжает господин Вебер. — До беженцев в Германии все спали, и никого ничего не заботило. Первыми забили тревогу в восточной Германии, где и возникла организация «Пегида». Заметьте, они не выступали против мигрантов. Их протесты не имеют ничего общего с беженцами. Они сразу четко заявили: мы не хотим, чтобы нами правил ислам, и мы хотим остаться такими, как мы есть. Но в западной Германии уже выросло поколение агрессивной «антифашистской» молодежи, которой внушили, что Германия должна стать цветной, беженцев надо встречать цветами на вокзалах, а все, кто думает иначе, — это нацисты. Вы можете себе представить, чтоб в России по Красной площади шла группа молодых людей, возглавляемая известным политиком, с плакатом: «Россия — ты большая жирная свинья». Их, наверняка, сразу же задержала бы полиция».
«Да какая полиция? — говорю я. — Их побили бы обыкновенные граждане еще до того».
«А у нас прошла такая акция под предводительством вице-президента бундестага Клаудии Рот. Очень модно топтать и унижать Германию. Если кто-то поднимает голову, ему говорят: «Ты нацист». Почему мы так боимся исламизации Европы? В прошлом году президент Египта Абдель Фаттах ас-Сиси выступил с потрясающей речью перед теологами знаменитого религиозного университета Аль-Азхар в Каире. Вот что он сказал: «Совершенно невообразимо, чтобы мысли, которые мы считаем самыми святыми для всей уммы (мусульманская мировая община), превратились в источник озабоченности, опасности, убийств и разрушений по всему миру…Эти мысли — и я не говорю религия, я говорю, образ мышления, набор текстов и идей, которые стали для нас сакральными, священными настолько, что любое отклонение от них становится практически невозможным, — этим самым мы восстанавливаем против себя весь остальной мир…Разве возможно, чтобы 1,6 миллиарда мусульман хотели убить весь остальной мир ради того, чтобы они могли жить? — Невозможно… нам необходима религиозная революция. Вы, имамы, ответственны перед Аллахом. Весь мир…ждет ваших дальнейших действий…потому что умма разорвана, умма разрушена, потому что умма потеряла саму себя, — и виноваты в этом только мы».
И вот что я вам скажу. Если мусульмане не могут разобраться между собой, если сунниты и шииты убивают друг друга, потрясая Кораном: Аллах дал мне право сделать это, как же нам, европейцам, не боятся нашествия этих фанатиков?»
«ПОЧЕМУ ЖЕ ЕВРОПА СОВЕРШАЕТ САМОУБИЙСТВО?»
«Но почему Европа совершает самоубийство? — спрашиваю я. — Даже МВФ, по самым скромным оценкам, предсказывает прибытие в следующие два году четырех миллионов мигрантов, и все они стремятся в Германию!»
«Вы слышали о Куденхове-Калерги?»
«Конечно. Это австрийский граф, которого называют отцом Евросоюза. Ратовал за ликвидацию границ в Европе и растворение наций, единую валюту и единое гражданство. Своего рода анти-Гитлер. Тот боролся за чистоту расы и уничтожение евреев. Калерги, напротив, считал, что европейскую расу необходимо разбавить другими народами. Он мечтал о том, что «будущая евразийско-негроидная раса, похожая на древнеегипетскую, заменит разнообразие народов разнообразием личностей». Делил человечество на «людей количества» и «людей качества». К последним он причислял евреев, считая, что именно они станут руководящей элитой Европы. Сейчас ЕС чеканит почетную медаль в честь Куденхове-Калерги, которой, кстати, награждена госпожа Меркель».
«Так что вас удивляет? — говорит господин Вебер. — Все идет по плану. Массовое нашествие мигрантов фактически уничтожит и растворит европейские нации. Дети цвета кофе, и немецкие женщины, которые якобы ждут африканских мужчин, которые сделают их счастливыми».
«Но это приведет к разрушению Германии, а следом за ней посыпятся и другие государства!»
«Разумеется. Но Германия — оккупированная территория и не имеет независимой политики. Со времен окончания Второй мировой войны мы до сих пор не имеем мирного договора! Если после Первой мировой мы подписали унизительный Версальский договор, ставший причиной Второй мировой, то сейчас у нас нет вообще никакого контракта. Ежегодно Германия выплачивает 30 миллиардов евро США за оккупацию. Это заложено в бюджете — на содержание американских баз, в том числе и самой крупной — Рамштайн».
«Есть еще и секретный канцелярский акт, — говорю я. — Неужели никто не знает, что на самом деле там написано?»
«Разумеется, знают. Каждый немецкий канцлер еще до принятия присяги обязан подписывать так называемый Канцлер-акт. Содержание документа хранилось в полной тайне, пока о нем не рассказал министр по особым поручения (1972 — 1974) Эгон Бар, близкий человек Вилли Брандта. Он видел его собственными глазами. Он вскоре умер, но не потому, что открыл тайну. Нет, он торопился раскрыть людям глаза, потому что знал, что скоро умрет. Каждый немецкий канцлер должен подписать, что он напрямую подчиняется Американскому конгрессу и президенту Америки и ничего не может сделать, что повредило бы интересам Америки».
(Кроме того, тайный секретный договор от 1949 года между союзниками и Западной Германией включает в себя владение союзниками немецкими газетами, радио и телевидением до 2099 года, а также хранение золотого запаса Германии в США. — Д.А.)
«Но получается абсурд! Америка оккупировала ФРГ, а ФРГ после вывода советский войск оккупировала ГДР!»
«Все верно. ГДР потеряла все. Когда восточные немцы решили отдать свою страну, чтобы стать частью общей Германии, они имели крупные производства, рабочие места, бесплатную социальную помощь и здравоохранение. Коль обещал им лучшую жизнь и полностью их ограбил. Все производства Восточной Германии, во избежание конкуренции, были уничтожены. Коль просто сделал землю плоской. 40 процентов лучших сельскохозяйственных земель теперь принадлежат иностранцам, которые засевают их семечками ГМО».
«Получается, что западные и восточные немцы — враги?» — удивляюсь я.
«Мы не враги. Мы идиоты, которыми манипулируют. Два года назад я прочитал отчет одного оксфордского института о том, что в скором будущем в Германии станут безработными 50-51 процент рабочей силы. Кто это может знать? Нобелевские лауреаты? Но как могут внезапно испариться 20 миллионов рабочих мест? И вот месяц назад я получил ответ. В Германии превосходная структура экономики. Более чем 80 процентов составляют маленькие крепкие предприятия. И только 15 процентов — крупные, в основном, автомобильная промышленность. Но 50 процентов небольших частных предприятий сотнями нитей связаны именно с крупными предприятиями, выполняя для них заказы. Уничтожьте в Германии автомобильную промышленность, и вы уничтожите 50 процентов рабочих мест. Что делают американцы? Они печатают деньги из воздуха и скупают все перспективные предприятия по всему миру за бумажки под названием доллары. Но на «Фольксвагене» они споткнулись. Его нельзя просто купить. Есть контрольный пакет, который принадлежит МЕНЬШИНСТВУ. Тогда американцы придумали новый ход: они обвинили компанию в загрязнении воздуха и подали на нее в суд. Поднялся невероятный скандал. Подал в отставку председатель автоконцерна. Вот теперь ясно, как США уничтожат немецкую промышленность и 20 миллионов рабочих мест. То, что они не смогут купить, они смешают с грязью, разрушат, а потом тихо приобретут за гроши».
«НАШ ЕДИНСТВЕННЫЙ ШАНС — РУССКИЕ»
«Получается, Германии не на что надеяться?»
«Может быть, наш единственный шанс — русские, которые пытаются построить многополярный мир. Для русских очень важно иметь общую картину мира. Лучшее время для русских и немцев, — когда мы вместе воевали против Наполеона. Когда русские казаки гарцевали на лошадях в Лейпциге. Но я пессимист».
«Оставим политику. Объясните мне, как мужчина женщине, что случилось в Кельне? Я слушала рассказы очевидцев. В новогоднюю ночь в ресторан вбегает плачущая женщина в разорванном вечернем платье и кричит, что ее пытались изнасиловать. Ей дают шнапса и просят успокоиться. Остальные продолжают праздновать. Если б это случилось в русском ресторане, да еще в праздничную ночь, когда все под шафе, я уверена, что все мужики с криками «Наших бьют!» взяли бы стулья и пустые бутылки и пошли бить насильников».
Господин Вебер вздыхает.
«Немецким мужчинам отрезали яйца. Они не способны защитить своих женщин. Я человек старого поколения. Когда мы по вечерам гуляем с моей женой, она все время трясется, что вдруг я затею драку. Если посторонний приблизится к нам на расстояние меньше вытянутой руки, я расценю это как атаку. А значит, я буду бить — больно и сразу. Всегда атакуйте первымы».
«Но это вы! А что случилось с молодыми? Немецкий мачизм умер?»
«Давно. И я думаю, что и Германия уйдет вслед за ним. Я уже видел в немецких газетах карты, на которых показан распад Германии. Это знак. Это подготовка населения к самым ужасным последствиям. Я думаю, выживет Бавария при поддержке Австрии».
«Да вы что! — восклицаю я. — Я видела в Мюнхене молодых идиотов, вопящих, что Германия должна стать цветной!»
«Бавария — это не Мюнхен. Бавария — это маленькие городки, где люди до сих пор ходят в кожаных штанах, сюртуках и баварских шляпах. Баварцы — единственная нация в Германии, которая сохранила самоуважение. Они кормят страну. Они даже делают пиво по рецептам 16 века».
«А что будет с Пруссией? С Восточной Германией?»
«Пруссия исчезла с географической карты. Но Пруссия — это не раса и не племя, это дух. По духу я настоящий пруссак. Как и Бисмарк. Только возрождение духа спасет Германию. К сожалению, не всю, а лишь часть ее».
P.S. На днях посмотрела трогательный фильм о мигрантах, о судьбе молодой арабской женщины-вдовы с ребенком на руках, которая едет в Германию. Самое поразительное — ее разговоры с семьей по скайпу. Истеричная мамочка не спрашивает, как здоровье ее дочери и внучки. Она лишь вопит: «Не отступай от своей религии! Вокруг тебя сейчас кяфиры (неверные)!» Это единственное, что волнует мамашу. Я смотрю на прекрасное лицо молодой одинокой беженки — огромные горящие глаза и полные чувственные губы, и думаю: а если она влюбится в обыкновенного немца и выйдет за него замуж? Можно не сомневаться, какая судьба ожидает обоих. Семья ее проклянет. Это в лучшем случае. В худшем — пошлет убийцу, какого-нибудь мстительного брата или кузена, который прикончит их обоих. А местный имам прославит это убийство в мечети как угодное Богу. Так же поступил имам в Кельне, который обвинил изнасилованных женщин в том, что они сами спровоцировали нападавших запахом духов и откровенными нарядами.
А что сделает немецкий Михель? Ничего. Он включит телевизор и узнает, что в Германии все спокойно. А каждого Михеля по новому демократическому закону теперь будут звать Мустафой.
Дарья АСЛАМОВА
https://www.spb.kp.ru/daily/26483/3353393/
