Суровая выдалась нынче весна для родной природы. Несколько дней до мая, а в Москве листва с трудом выбирается из почек, а в Петербурге запаздывает корюшка, а в разных уголках страны до сих пор норовит выпасть снег.
Нелегкая политическая весна и у Дмитрия Медведева. Сначала – нашумевший разоблачительный фильм Алексея Навального, теперь – опрос «Левада-центра», который пресс-секретарь премьер-министра Наталья Тимакова назвала «политическим заказом».
Что заказы берет Навальный, вполне возможно, хотя прямых доказательств этому нет. Но любая социологическая служба работает по заказам клиента, и утверждение руководства «Левада-центра» о том, что именно этот опрос, согласно которому 45% респондентов более или менее решительно выступили за отставку Медведева, был выполнен социологами по своей инициативе и за свой счет, довольно сомнительно. С чего бы это вдруг?
Опрос с подобной формулировкой – «хотели бы вы отставки Дмитрия Медведева?» — вообще-то выходит за рамки обычных опросов о доверии политикам и об оценке их деятельности. Такой вопрос имеет какой-то митинговый, провоцирующий привкус. В самом деле, незаменимых людей у нас нет, а новые лица в телевизоре населением всегда приветствуются, тем более что появляются не очень часто. Почему бы ради интереса, ради движухи не высказаться за отставку большого чиновника?
Но главное – конечно, не сами прозвучавшие вбросы, а расходящиеся от них круги по воде. Такое впечатление, что воду вокруг премьера целенаправленно мутят, пользуясь для этого любыми поводами. Вот вам аргумент: подозрения в коррупции. А вот еще аргумент: мнение народное, меняющееся в том числе и под воздействием таких подозрений. Медведева стали как-то особенно активно валить. Но почему?
Можно предложить следующий ответ: потому что Дмитрий Медведев – ключевое звено в системе российской власти. Причем, как это ни парадоксально, по двум противоположным причинам.
Одна причина лежит на поверхности: Медведев занимает два важнейших поста в стране – пост председателя правительства и пост лидера правящей партии. В советское время эти посты совмещали и Иосиф Сталин, и Никита Хрущев. Обоим этого было достаточно, чтобы в свое время считаться первыми лицами в стране.
При этом очевидно, что Медведев – не первое лицо, да и вторым может быть назван с большой натяжкой. «Единая Россия» никоим образом не является партией Медведева; за нее голосуют не потому, что ее возглавляет Медведев, и против нее голосуют тоже не поэтому. Правительство тоже не может быть названо «командой Медведева». Лозунг «правительство Медведева в отставку», кажется, не очень популярен даже у завзятых оппозиционеров. Есть, например, ярые противники у «экономического блока», но блок тот, как считается, подобран то ли Кудриным, то ли Чубайсом, то ли Ротшильдом с Рокфеллером, но только никак не Медведевым.
Но как раз эта самая пустотность Медведева в гораздо большей степени, чем занимаемые им номинальные должности, делает его камнем, на котором зиждется здание нашего государственного строя – не того, который прописан в Конституции, а строя фактически сложившегося, внеконституционного. Председатель правительства как должностное лицо, фигурирующее в Конституции и утверждаемое парламентом, должен быть политиком. Виктор Черномырдин даже именовался «политическим тяжеловесом». Да и из советских времен мы помним, например, «косыгинские реформы», то есть какое-то отдельный политический багаж полагался премьер-министру и в те времена.
Дмитрий Медведев перемещается по политическому ландшафту с маленьким чемоданчиком, почти все содержимое которого приобретено в бытность его номинальным президентом. В чемоданчике этом – почти забытое «Сколково», отмененное «медведевское время», прижившаяся полиция и горстка импортных гаджетов. Его текущая публичная жизнь, как ее освещает само же государство – это череда неловких фраз и неудачных фоторакурсов.
Речь, конечно, не идет об истинной личности Дмитрия Медведева. В реальной жизни, как можно подозревать, он умный человек, жесткий администратор и неутомимый работник. Но его публичный образ, похоже, намеренно выстраивается таким образом, чтобы показать: на вершине власти у нас серьезный политик только один. Для стабильности персонализированной власти очень важно, чтобы высшие посты были «прикрыты» именно таким человеком, каким показал себя Медведев.
Иногда кажется, что в душе такого человека должна твориться драма. Не будем сравнивать Медведева с Гамлетом, но напрашивается сравнение с персонажем «Игры престолов», Теоном Грейджоем: ему время от времени задают вопрос, как его зовут, и он всякий раз должен отвечать самым нелицеприятным для себя образом…
В целом, «премьер без амбиций» — это идеал путинской эпохи. Нахлебались в свое время с Касьяновым, хватит. Когда-то роль «Медведева» исполнял Фрадков, потом Зубков, но все же самый надежный Медведев – это сам Медведев.
Годы «тандемократии» очень хорошо показали, что разделение верховной власти даже с самым надежным человеком все равно испытывает систему на разрыв. В конце этого периода от Медведева многие ждали, что он хлопнет кулаком по столу. Возможно, ждали далеко не одни только нигилистически настроенные граждане, не одни посетители Болотной, но и более широкий круг людей, из чисто житейских соображений – мол, ну что он, не мужик, что ли?
Возможно, именно массовое восприятие Медведева как человека, который добровольно себя умаляет, повлияло на результаты опроса «Левада-центра». В условиях надвигающейся президентской кампании, при не слишком убедительных экономических достижениях правительства, да еще и с учетом «рейтингомании», набирающей силу в системе власти, это неизбежно оживляет вечнозеленую дискуссию о возможной отставке Медведева.
Если президента все же убедят пожертвовать Медведевым, то для будущего политической системы не очень важно, кто займет его место. Одни хотят новых радикальных реформ, и им во главе правительства потребен либерал. Другие хотели бы видеть на этом месте какого-нибудь «друга народа», популиста. В любом случае другого такого, как Медведев, Путин может и не найти. И если второй пост в стране займет человек со своей повесткой, со своими идеями и, чего доброго, со своей социальной базой, да еще и лично симпатичный, то применительно к марту 2018 года у граждан возникнет вопрос: а почему нам опять предлагают голосовать за Путина? Может, было бы лучше попробовать этого, свежего?
Словом, от добра добра не ищут, и пари на скорую отставку Медведева по-прежнему остается верным способом дармового получения элитного алкоголя – если вы, конечно, ставите на то, что отставки не будет.
Это, тем не менее, не отменяет перспективы конечности той неформальной схемы, которая сложилась у нас на вершине власти. Как бы ни был хорош Медведев в своей нынешней роли, как бы искусно он эту роль ни играл, но это все-таки паллиатив. Видимо, уже в течение следующего президентского срока вопрос придется решать – либо в сторону «американского варианта», по которому сейчас, после референдума, пошла Турция (совмещение функций главы государства и главы правительства), либо в сторону правительства, ответственного перед парламентом.
Ни в том, ни в другом варианте нынешнему Дмитрию Медведеву места нет. Впрочем, люди способны меняться и преподносить сюрпризы.