«Илья Муромец — это не историческое лицо, это сам народ, творение народа, отражающее все лучшее, что было в нем самом. Народ верил в своего героя, награждая его своими лучшими качествами»
, — писала восьмиклассница Зоя Космодемьянская в школьном сочинении о русском былинном богатыре в ноябре 1939 года. Тогда уже началась Вторая мировая война, и немецкие войска стояли на границе СССР.
Знала ли Зоя, что совсем скоро ей также предстоит стать героиней русского народа? Видимо, предчувствовала. Как повествует книга «Ты в народе осталась живая», текст которой приводит сайт «Мы победили», она любила напевать «Песенку Клерхен», написанную немецким композитором Людвигом ван Бетховеном на слова Иоганна фон Гёте и переписала в специальную тетрадочку понравившиеся строки: «Ах, если бы латы и шлем мне достать, я стала б Отчизну свою защищать… Уж враг отступает пред нашим полком. Какое блаженство быть храбрым бойцом!». И она стала бойцом разведывательно-диверсионной части 9903. При выполнении задания в деревне Петрищево отважную девушку схватили гитлеровцы и подвергли жестким пыткам. Не добившись от неё ничего, враги на следующий день повесили Зою.
Перед казнью она произнесла пламенную речь, призывая русских жителей деревни сопротивляться захватчикам, а немецких солдат сдаваться в плен. Её фраза: «Это счастье – умереть за свой народ!» — теперь встречает посетителей музея Зои в Петрищеве. И последние слова героини были: «Прощайте товарищи! Боритесь, не бойтесь! Сталин с нами! Сталин придёт!». Позже видевший казнь пожилой колхозник, рассказывал военному корреспонденту газеты «Правда» Петру Лидову об произошедшем: «Её вешали, а она речь говорила. Её вешали, а она всё грозила им…». А он, описав подвиг отважной девушки, в конце своей статьи написал: «И немеркнущая слава разнесется о ней по всей советской земле, и миллионы людей будут с любовью думать о далёкой заснеженной могилке, и Сталин мысленно придёт к надгробию своей верной дочери».
Гитлеровцы настолько были поражены стойкостью Зои, что даже после казни издевались над её мёртвым телом: протыкали штыками и отрезали грудь. Это было явным свидетельством их страха и перед самой героиней и перед русским народом, на культуре которого она была воспитана. И неспроста. Воодушевлённые её подвигом советские солдаты шли в бой, писали на танках и самолётах: «За Зою Космодемьянскую». А её брат Александр стал танкистом. Он погиб в боях за Кёнигсберг в 1945 году.
Та война давно закончилась, но и после неё находились люди, жаждущие вонзить оружие, только теперь уже словесное в светлый образ Зои Космодемьянской в народной памяти. В последний месяц 2016 года таковым оказался художник-карикатурист, в прошлом психиатр Андрей Бильжо, который в очередной раз высказал версию о шизофрении героини. Этот диагноз он якобы вычитал в её истории болезни, которую позже изъяли, так что подтвердить свои слова он не мог. При этом, по его словам, она якобы молчала, когда её вели на эшафот, который Бильжо глумливо назвал «подиумом», по причине «кататонического ступора с мутизмом». А до этого в далёком 1991 году на страницах «Аргументов и фактов» какой-то писатель Александр Жовтис состряпал статью про события в Петрищево, заявив, что в ноябре 1941 года немецкие войска в той деревне не останавливались. Подробнее здесь.
В приведённых случаях поражает даже не сам факт покушения на добрую память о героине, а то, что доводы этих субъектов были изначально шаткими и легко опровергались задокументированными свидетельствами очевидцев казни Зои. Она вовсе не молчала ни на допросе, ни перед казнью. И немцы занимали все дома в Петрищево. Тут уж действительно имеет место какая-то мистическая ненависть к Зое. Но ответная реакция в российском обществе на слова Бильжо была такой, что некоторые представители либерального сообщества заговорили о травле каррикатуриста. Хотя, конечно, это была не травля, а естественное негодование на попытку очернения народной героини. Немного позже в январе 2017 года скандально известный журналист Александр Невзоров в своём блоге на сайте «Эхо Москвы» дошёл до полного абсурда, написав, что «Зоя выросла и сформировалась в том людоедском режиме, где общественной нормой была деградация, доносы и смерть» и что она «уродство сталинщины воспринимала как единственно правильный образ жизни». Понятно, что смотреть на сталинскую эпоху исключительно через призму лагерей с подачи Солженицына (который до своих писем с оскорблениями Сталина жил довольно неплохо) считается совершенно нормальным в либеральной среде, но ведь сама Зоя видела далеко не «преисподнюю». В частности, она участвовала в ликвидации безграмотности. А в конце своего сочинения про Илью Муромца Зоя написала: «Теперь былые столетия позади. А наш народ родил двух сильнейших из сильных богатырей, теперь уже не легендарных, а действительных — Ленина и Сталина, сумевших, как нигде на планете, сделать революцию и на одной шестой части Земли установить диктатуру пролетариата». Она видела вовсе не «уродство», а то, что в наше время старательно пытаются вытравить из памяти народа.
Что же касается самого главного репрессированного всея Руси, который, как известно, попал с фронта в лагеря за письма к другу, в которых оскорблял Сталина, то он в своей пьесе «Пир победителей», написанной в лагере в Экибастузе, устами одного из положительных персонажей назвал Зою Космодемьянскую «глупенькой». А персонаж этот – гражданка СССР, отправленная оккупантами в Германию в качестве прислуги и освобождённая советскими солдатами, которая является невестой офицера РОА (власовцы). Да и немцами, судя по сюжету, не гнушалась. Свои жизненные принципы она высказывает допрашивающему её офицеру СМЕРШа: «Я — женщина! Я в мир пришла, чтоб быть счастливой! Мне дела нет — в какой стране и при каком правительстве дурацком! Военной формы не терплю и обожаю штатскую. На сапоги зенитчицы я не сменяю туфли модные, ни на солдатские обмотки шёлковый чулок!.. Что я мечтаю трактором пахать, откуда взяли ваши головы светлейшие? Я, может, призвана смеяться и порхать! Я, может, уродилась гейшею?!». Подробнее здесь. Такое ощущение, что Солженицын пытался создать прямую противоположность Зои в лице этого персонажа и как бы выстраивал заслон от её героического образа из своего понимания положительного образа женщины.
Именно это произведение после изъятия архива писателя тогдашний председатель КГБ Владимир Семичастный использовал, чтобы проявить сущность Солженицына. Для этого пьеса была издана для распространения среди партийной номенклатуры. Писатель Михаил Шолохов, прочитав «Пир Победителей», а также роман «В круге первом», затем в своём письме в Секретариат Союза Писателей СССР написал, что его поражает «какое-то болезненное бесстыдство автора». А автор этот позже в своём «Архипелаге ГУЛАГе» оправдывал власовцев и даже немецких «подстилок».
Конечно же, от своей пьесы после её внезапного изъятия сам Солженицын всячески пытался откреститься. Однако, когда уже после распада СССР в январе 1995 года «Пир победителей» был поставлен на сцене Малого театра, тот заявил, что этот день – «один из счастливейших в его жизни». Такая вот «жизнь не по лжи».
Таким образом, подвиг Зои Космодемьянской даже после войны, в которой она участвовала, помогает срывать «маски». Ведь подвиг – это преодоление себя и презрение к смерти, а потому ведёт к бессмертию. Подвиг – это меч героя, которым он даже после смерти сражается с врагами своего народа. И конечно светлый образ Зои неотделим от Иосифа Сталина, с именем на устах которого она погибла, бывшего Верховным Главнокомандующим вооружённых сил СССР во время Великой Отечественной войны, ставшей для нашего народа священной. Ведь стоял вопрос: быть нам или не быть. А потому ненавистники Сталина и СССР так или иначе неизбежно дрейфуют в сторону предателей, вроде власовцев и бандеровцев. Тот же Бильжо называл события на Майдане – проявлением положительной пассионарности украинцев, а кто там «пассионарил», с речёвками вроде «хто не скаче – той москаль», думаю известно. Потому такие личности и покушаются на светлую память о Зое Космодемьянской и других героев Великой Отечественной войны, образы которых обличают их.