«Зверства Соловков – «аз» и «буки» либерального катехизиса. Однако у истоков лагерей стоят отнюдь не проклятые коммуняки. Еще одна чуть сокращенная цитата умного человека к месту и по делу – «Историческая правда состоит в том, что в двадцатом веке лагерь на Соловках создали белые».
Еще 3 февраля 1919 года правительство Миллера-Чайковского, которое поддерживали «западные демократии», приняло постановление, по которому граждане, «присутствие коих является вредным…могут быть подвергаемы аресту и высылке во внесудебном порядке в места, указанные в пункте 4 настоящего постановления». Указанный пункт гласил «Местом высылки назначается Соловецкий монастырь или один из островов Соловецкой группы»…».
Как пишет исследователь истории гражданской войны П.А.Голуб, «вожди белого режима на Севере – Чайковский, Миллер, Мурушевский и прочие, уже пребывая в эмигрантском далеке, не уставали чернить большевиков за ссылку контреволюционеров на Соловки. Но при этом дружно демонстрировали провал памяти, а именно: дорогу на Соловки проложили именно они».
Впрочем, кроме Соловков у «демократического правительства» Северной области были и иные места, куда они первыми начали отправлять своих политических соперников: острова Мудьюг и Иоканьга.
«Люди, названные военнопленными, доводились до крайних пределов голода: как голодные псы бросались, хватая обглоданные администрацией тюрьмы кости, зная вперед, что это будет стоить побоев прикладами, карцера и т.д. Организм заточенных был доведен от голода до состояния, когда незначительное дуновение ветра валило их с ног, что почиталось симуляцией, и потому на несчастных снова сыпались побои… Из заточенных на Мудьюге более 50 процентов расстались с жизнью, многие сошли с ума…» (Из заявления Архангельского совета профсоюзов, август 1919 г.).
А это про Иоканьгу:
После бегства англо-французских интервентов (их зверства – отдельный разговор) российский Север остался в руках славного русского генерала Е.Миллера. Апофеозом его интеллигентности стала ссыльно-каторжная тюрьма в Иоканьга. Переустраивая ее, англичане использовали свой опыт концлагерей для буров. Тюрьма в Иоканьга стала конвейером уничтожения, предтечей концлагерей гитлеровской Германии. По воспоминаниям выживших, людей там избивали, морили голодом, пытали, истребляли медленной мучительной смертью: «Умершие лежали на нарах вместе с живыми, причем живые были не лучше мертвых: грязные, покрытые струпьями, в рваном тряпье, заживо разлагающиеся, они представляли кошмарную картину». Генерал Е.Миллер посчитал, что концлагерь «по-аглицки» слишком гуманен. Режим ужесточили. В тюрьме применялись изуверские пытки: жгли каленым железом, закапывали живьем в землю. Широко применяли и железные кандалы. Заключенные пытались группами или в одиночку бежать, но их ловили и расстреливали.
Анкета, проведенная Иоканьговским Совдепом уже после падения Северной области, показывает, что из 1200 арестантов, побывавших в застенках Иоканьги, лишь 20 человек принадлежало к коммунистической партии, остальные были беспартийные. Тысячи людей были погублены в тюрьме.
К моменту освобождения Иоканьги от белогвардейских героев Н.Михалкова из полутора тысяч заключенных в живых осталось чуть больше трети, из которых 205 уже не могли передвигаться. Опять же – далеко не все из них были взяты с оружием в руках, много лиц было просто из числа сочувствовавших. Понимаете разницу? Расстрелять противника на поле боя или даже пленного после… и расстрелять рабочего, клерка, журналиста, врача, учителя за… сочувствие красной заразе. По неполным подсчетам исследователей гражданской войны на Севере, через тюрьмы, концлагеря и каторгу прошло около 52000 человек. Согласно официальным данным властей, по приговорам военных судов было расстреляно около 4000 человек (Голуб П. «Белый» террор на Севере России).
Вот итог деятельности настоящих основателей Соловецкого лагеря.
Источник